Ловушка для журналистов: секретное изменение (видео)
В феврале 2014-го армянские СМИ взорвала информация: для прививки стволовых клеток в Южной Корее прошел курс лечения президент Серж Саргсян. Через три года, с 1-го января 2017 года армянские СМИ были вынуждены ответить за такие и подобные публикации, предполагающие личные данные «Серж Саргсян – должностное лицо и обязан любым своим шагам отвечать перед населением Республики Армения», - главный редактор газеты «Жоховурд» Тагуи Товмасян не понимает, как возможно существование подобного закона. Во всем мире нет информации, которая не причиняла бы боли власти. В Армении соболезнующие власти СМИ будут защищены при помощи закона. В декабре 2016 года Национальное собрание за один день снял из закона «О защите личных данных» третий пункт 1-й статьи, согласно которой запрет о сборе и обработке личных данных не распространяется только на СМИ и художественные литературные произведения. Что такое личные данные? Адвокат Геворг Акопян отмечает 6 видов личных данных: обычные, общедоступные, биологические, специальные, относящиеся к личной жизни и др. Только в случае первых двух есть необходимость получить согласие того человека, чьи данные разрабатывает журналист или какой-либо другой гражданин: «Когда имеем дело с биологическими и особыми категориями, в этом случае обработка вообще не разрешается, пока еще не было осведомлено агенства защиты личных данных. Нет необходимости в получении согласия, но обязанность уведомления непосредственно устанавливается законом». Бывший министр юстиции Арпине Ованнисян отмечает, что 3-й пункт 1-й статьи она сама ввела в закон, когда была депутатом парламента пятого созыва. Этот выгодный для журналистов пункт был снят, когда она уже была министром. Она лично обьясняет, почему журналисты и авторы не должны иметь преимуществ при сборе личных данных других людей. «Есть очень распространенная практика, например, в других странах, когда люди за деньги собирают личные данные о людях и потом начинают использовать их с самыми различными целями», - обьясняет Арпине Ованнисян, которая уже является вице-председателем НС. Заместитель редактора интернет-сайта «Хетк' Лиана Саядян целых два месяца не знала о том, это этот пункт закона 3-й пункт 1-й статьи Закона «О защите личных данных». Пока редакция «Хетка» не получила письмо от автора одной из пубикаций, который требовал удалить из написанной несколько лет назад публикации свои личные данные. Редакция не была обязана, закон не имел обратной силы, но они пошли навстречу. Журналист, однако, понял, что расследовательная журналистика оказалась в ловушке: «Это изменение вообще исключает расследовательскую журналистику в нашей стране, потому что мы имеем дело с личными данными должностных лиц, которые занимаются общественной деятельностью, в их случаях должны действовать более узкие рамки защиты, но это сковывает нас и связывает нам руки». Адвокат Геворг Акопян был первым, кто узнал об отмене 3-го пункта 1-й статьи Закона «О защите личных данных». Даже не помнит, почему его взгляд упал на это изменение: «Очень интересно, что в обосновании нет мотивировки, почему это делается». Фактически изменение было сделано тайно. Ни один журналист не знал, что парламент обсуждает подобное изменение. Об этом знало только правительство и парламент. «Нельзя провести в парламент какой-либо закон без обсуждения с заинтересованными сторонами, парламент тоже не будет интересоваться, обсуждали ли вы его. Не говорю уже о том, что должны быть в курсе также журналисткит организации, СМИ должны были быть в курсе», - говорит председатель Комитета защиты свободы слова Ашот Меликян. Почему Средства массовой информации даже представления не имели об этом законе даже в тот день, когда закон представлялся с кафедры парламента... Арпине Ованнисян обьясняет: «Было принято решение просто урегулировать ворос в более срочном режиме, с первого по второе чтение, также учитывая то обстоятельство, что в дальнейшем будут инициированы более серьезные изменения, связанные с понятием журналистики». Специалисты, однако, потрясена тем фактом, что о поправке в законе не знало даже Агенство защиты личных данных Министерство юстиции. «А почему должно было знать?» - удивляется уже вице-председатель Национального собрания Арпине Ованнисян, которая на момент поправке еще была министром: «Это агенство – мое агенство; что значит его согласие? Они – мои подразделения». Начальник Агенства защиты личных данных МЮ РА Шушан Дойдоян в беседе с «А1+» отмечает: «Когда обращаются к нам, мы обязательно даем это экспертное мнение, в данном случае нашу оценку, наше мнение не запрашивали. Естественно, мы не предоставили». Эксперты уверены, что эта поправка – мина, заложенная под СМИ: журналисты вынуждены согласовывать с каждым своим героем, какой репортаж они готовят о нем В этом случает, как замечает председатель Комитета по защите слова Ашот Меликян: «Естественно, что в особенности подвергаемый критике депутат скажет: не связывайся с моими личными данными и вообще со мной, что часто делалось: обо мне не пиши». В Армении оказалось под ударом авторство. Власти не видят здесь проблемы. Если расследование вытекает из общественных интересов, если расследователь пользовался общественно-доступными источниками или его герой не против, чтобы использовались не общественно доступные источники, расследованию ничто не угрожает. Лиана Саядян удивляется: в этом случае, какой смысл имеет эта поправка, если журналист так или иначе проводит расследование по положениям закона о СМИ, где четко указано, какой журналист имеет право войти в личную территорию жизни человека. По новому закону, журналист, публикующий личные данные, ставит под удар не только себя, но и свой компьютер. «Этой поправкой Агенство по защите личных данных имеет полномочия, получает право, например, пойти и выяснить, защищены ли надлежащим образом личные данные людей в редакции? А это им дает возможность проникнуть, скажем, в базы данных, компьютеры журналистов и др.», - отмечает Лиана Саядян. Арпине Ованнисян отнюдь не считает, что журналисты должны быть в ужасе от происшедшего. Вскоре они изменят и закон О средствах массовой информации, где черным по белому напишут, кто такой журналист: «И в том случае, когда мы будем иметь, кто такой журналист, какова цедль журналистики и что значит заниматься информационной деятельностью, в этом случает это урегулирование естественным образом, со всеми своими преимуществами и ограничениями, распространится на средства массовой информации». Средствам массовой информации и всем, кто в установленном законом порядке попытаются обрабатывать персональные данные, угрожает двухмесячный арест или штраф в размере до 500 тысяч драм. Даже Арпине Ованнисян этот размер штрафа кажется огромным: «Даже когда мы не определим, кто такой журналист, к размерам ответственности нужно обратиться во всех случаях». Непрозрачность судебной системы Армении оставляет место для подозрений, что положение об аресте также может стать инструментом в руках власти для расправы с тем или иным СМИ. «Их цель в том, чтобы средство массовой информации было в настолько стесненном финансово положении либо закрылось, либо стало принимать диктуемые ими правила игры и стало одним из таких средств массовой информации, чтобы посредством одного звонка могло удалить любую информацию, закрыть любую информацию», - говорит главный редактор ежедневной газеты «Жоховурд» Тагуи Товмасян. Закон о защите личных данных уже в действие. Пока ни один журналист или СМИ не попало под удар этого закона. Однако журналисты уверены, что ответ на вопрос «почему из закона сняли третий пункт 1-й статьи» не заставит себя ждать.
